Ожидается, что по мере выхода мировой экономики из кризиса COVID-19 потребление угля восстановится после резкого сокращения, произошедшего на фоне пандемии.
Спрос на уголь остается высоким и способствует удовлетворению потребностей стран с формирующимся рынком в развитии экономики. Тем не менее, многие страны, стремящиеся к созданию более устойчивого будущего, предпринимают шаги по снижению своей зависимости от ископаемых видов топлива— вособенности угля. Преодолеть препятствия, стоящие перед странами, оказывается непросто, не в последнюю очередь потому, что люди, работающие в угольной промышленности, зависят от нее как основного источника средств к существованию; однако использование надлежащих рычагов экономической политики может помочь.
«Зеленые» инвестиции и технический прогресс могут способствовать сдерживанию восстановления уровней потребления угля и ускорению перехода на более чистые источники энергии по мере нормализации экономической активности. Кроме того, хорошо продуманная политика может облегчить последствия этого перехода для угольщиков и других лиц, чьи доходы зависят от добычи угля.
История вопроса
Уголь является одним из основных источников локального загрязнения окружающей среды и изменения климата: на него приходится 44процента глобальных выбросов углекислого газа. При сжигании для производства тепла и электроэнергии углеродоемкость угля в 2,2 раза превышает углеродоемкость природного газа; это означает, что при сжигании угля выделяется более чем в два раза больше углекислого газа, чем при сжигании природного газа для производства того же объема энергии. При работе угольных тепловых электростанций в воздух, реки, ручьи и озера выбрасываются диоксид серы, оксид азота, твердые частицы и ртуть. Эти выбросы не только ухудшают состояние окружающей среды, но, согласно установленным данным, они также представляют угрозу для здоровья человека: по оценкам, представленным в медицинских отчетах правительства Великобритании, в результате Великого смога, произошедшего в Лондоне в 1952году в результате сжигания угля и выхлопов дизельных двигателей, погибло 4000человек.
Между уровнем развития и потреблением угля существует тесная взаимосвязь; при этом в наибольшей степени от угля, как правило, зависят страны со средним уровнем дохода. В ходе второй промышленной революции, произошедшей в конце XIX – начале XX века, в странах с развитой экономикой быстро возросла зависимость от угля. Однако по мере того, как доходы продолжали расти, уголь постепенно вытеснялся более эффективными, более удобными в использовании и менее загрязняющими видами топлива, такими как нефть, ядерная энергия, природный газ и, в последнее время, возобновляемые источники энергии.
В 1970-х годах тенденция к снижению потребления угля была прервана, после чего потребление угля частично восстановилось ввиду трех важных факторов: 1) обеспокоенности по поводу энергетической безопасности, 2) роста электрификации и 3) высоких темпов экономического роста в странах с формирующимся рынком. Увеличение потребностей в электроэнергии способствовало восстановлению спроса на уголь в сфере производства электроэнергии во многих странах с развитой экономикой, которые, к тому же, вернулись к использованию угля, чтобы снизить зависимость от импортируемой нефти. К началу нынешнего столетия использование угля в странах с развитой экономикой снова сократилось, однако это сокращение было с избытком компенсировано резким увеличением спроса в странах с формирующимся рынком.
В настоящее время на страны с формирующимся рынком приходится 76,8 процента мирового потребления угля; при этом на Китай приходится примерно 50 процентов. На производство электроэнергии приходится 72,8 процента использования угля, и еще 21,6 процента используется в промышленности (например, потребление коксующегося угля для производства стали).
Препятствия на пути к поэтапному отказу от угля
Поэтапный отказ от угля нередко длится несколько десятилетий. Соединенному Королевству потребовалось 46 лет, чтобы сократить потребление угля на 90 процентов по сравнению с пиком 1970-х годов. В целом ряде стран потребление угля в период с 1971 по 2017 год сокращалось лишь на 2,3 процента в год. При таких темпах для полного отказа от угля требуется 43года, начиная с года пика потребления.
Отказ от угля затрудняют несколько факторов.
Во-первых, промышленное использование угля, сосредоточенное в странах с формирующимся рынком, трудно заменить другими источниками энергии. Экологизация производства становится возможной благодаря водородным технологиям, однако из-за недостаточного внедрения тарифов на выбросы углерода существующие в настоящее время стимулы являются слабыми.
Во-вторых, угольные электростанции представляют собой долгосрочные активы с проектным сроком службы не менее 30–40 лет. После постройки угольные электростанции будут работать длительное время, если не произойдет значительных изменений в стоимости возобновляемых источников энергии или не будет предпринято мер вмешательства со стороны директивных органов.
В-третьих, отказ от угля, как правило, приводит к убыткам отечественной горнодобывающей промышленности и занятых в ней рабочих. В крупных странах-потребителях угля, таких как Китай и Индия, влиятельные круги в национальной горнодобывающей промышленности могут затруднить и отсрочить поэтапный отказ от использования угля. В США высокие темпы перехода от угля к природному газу привели к сокращению занятости на угольных шахтах, рекордному количеству случаев банкротства среди угледобывающих предприятий и резкому падению акций угледобывающих компаний. Аналогичные изменения в некоторых странах-производителях угля могут поставить под угрозу их финансовую стабильность, поскольку банки понесут убытки по инвестициям в выводимые из эксплуатации шахты и электростанции— так называемые «блокированные активы». Кроме того, во многих случаях присутствует человеческий фактор: горняки и другие работники отрасли гордятся своими давними традициями, что затрудняет отказ от устоявшегося образа жизни.
Осуществимость поэтапного отказа от угля
Определенные рыночные условия и рычаги политики способны помочь преодолеть препятствия на пути к поэтапному отказу от использования угля. При этом решающее значение будут иметь более строгая экологическая политика, налоги на выбросы углерода и доступные заменители источников энергии. Так, за период с 2013 по 2018 год система установления тарифов на выбросы углерода позволила Соединенному Королевству снизить свою зависимость от угля на 12,4 процентных пункта. В Испании государственные субсидии, благоприятствовавшие производству электроэнергии на основе возобновляемых источников, помогли снизить зависимость от угля в период с 2005 по 2010 год хотя это сокращение было отчасти обусловлено временными факторами. В США произошло более умеренное снижение, вызванное рыночными факторами, поскольку сланцевая революция привела к снижению цен на природный газ.
При рассмотрении вариантов политики, направленных на поддержку отказа от угля, будет необходимо найти ответы на ряд сложных вопросов. Шахтеры и другие лица, которые зависят от угольной промышленности как основного источника средств к существованию, нуждаются в реалистичных решениях возможных проблем, связанных с изменениями, с которыми они могут столкнуться, и заслуживают таких решений. Для того, чтобы избежать опустошения местных сообществ и радикальных перемен в жизни семей, потребуются другие поддерживающие меры политики, направленные на облегчение смены рода деятельности и, по возможности, стимулирование развития альтернативных отраслей. В случае стран с формирующимся рынком и стран с низкими доходами международное сообщество может предоставить финансовую и техническую помощь (например, ноу-хау, необходимые для создания электрических сетей, которые работают с использованием непостоянных источников энергии, таких как ветровая и солнечная энергия) и ограничить финансирование новых угольных электростанций, по крайней мере, там, где существуют альтернативные варианты. Использование в энергетике более чистых источников энергии, таких как природный газ, может помочь совершить переход к более экологически чистому будущему. Технологии улавливания и хранения углерода могут стать жизнеспособным решением для того чтобы облегчить отказ от использования угля, однако в настоящее время они менее конкурентоспособны с точки зрения стоимости по сравнению с другими низкоуглеродными источниками энергии, такими как солнечная и ветровая энергия.
*****
Кристиан Богманс — экономист в Исследовательском департаменте МВФ (Отдел сырьевых товаров). К его основным научным интересам относятся экономика окружающей среды и энергетики, а также международная торговля и, прежде всего, взаимосвязи между торговлей, природными ресурсами и окружающей средой. До своей карьеры в МВФ он работал преподавателем (адъюнкт-профессором) Бирмингемского университета в Великобритании. Онимеет степень доктора экономических наук, полученную в Тилбургском университете.
Клэр Мэнджи Ли — научный сотрудник Исследовательского департамента Международного валютного фонда. Она имеет степень магистра Университета Джонса Хопкинса. К числу ее основных научных интересов относятся экономика энергетики, экономический рост, продовольственная безопасность и экономика окружающей среды. Она следит за изменениями на рынке сырьевых товаров и их последствиями для мировой экономики.